Содержание:
Примечания
-
Драма эта задумана, по-видимому, тогда же, когда и «маленькие трагедии», т. е. в начале 1826 г. в Михайловском (см. примеч. к «Каменному гостю»).
В ноябре 1829 г., по возвращении в Петербург из поездки на Кавказ, Пушкин снова принялся за сюжет «Русалки». Здесь им были написаны сцены «Светлица» и начало сцены «Днепр. Ночь» (первый монолог князя и песня русалок).
Эти начальные стадии работы дают основание предположить, что первоначально, по замыслу Пушкина, действие «Русалки» должно было развиваться только после женитьбы князя, а вся предшествующая история его встреч с русалкой, вероятно, сообщалась в рассказе. Это несколько сближает сюжет «Русалки» с сюжетом популярной в те годы фантастической оперы Краснопольского «Днепровская русалка» (для драматических замыслов Пушкина в Михайловском в 1826 г. характерно, что он избирал либо события, заимствованные из истории, либо сюжеты известных произведений; ср. «Сцену из Фауста», написанную в Михайловском). Впрочем, в дальнейшей работе он далеко отошел от этого сюжета. Последний раз Пушкин обратился к своему замыслу в апреле 1832 г. в Петербурге. Он начал переписывать пьесу, отделывать ее и продолжать. Однако и на этот раз он ее не закончил.
Сюжет «Русалки» положен Пушкиным в основу одной из его «Песен западных славян» («Яныш-королевич»).
В бумагах Пушкина сохранился вариант сцены «Светлица», писанный народным стихом. Он относится к 1830 году.
В сцене «Княжеский терем» хор девушек поет свадебную песню, которую Пушкин записал в Михайловском. Точно так же слова Свата основаны на другой песне, тоже записанной Пушкиным:
Сват:
Али все песенки вы перепели?
Аль горлышки от пенья пересохли?Песня, записанная Пушкиным:
Мы все песенки перепели,
У нас горлушки пересохли!Драма у Пушкина названия не имела. «Русалкой» назвали ее позднейшие издатели.
Из ранних редакций
К первоначальному замыслу «Русалки» относится напечатанный 23 ноября 1826 г. отрывок:
Как счастлив я, когда могу покинуть Докучный шум столицы и двора И убежать в пустынные дубровы, На берега сих молчаливых вод. О, скоро ли она со дна речного Подымется, как рыбка золотая? Как сладостно явление ее Из тихих волн, при свете ночи лунной! Опутана зелеными власами, Она сидит на берегу крутом. У стройных ног, как пена белых, волны Ласкаются, сливаясь и журча. Ее глаза то меркнут, то блистают, Как на небе мерцающие звезды; Дыханья нет из уст ее, но сколь Пронзительно сих влажных синих уст Прохладное лобзанье без дыханья. Томительно и сладко — в летний зной Холодный мед не столько сладок жажде. Когда она игривыми перстами Кудрей моих касается, тогда Мгновенный хлад, как ужас, пробегает Мне голову, и сердце громко бьется, Томительно любовью замирая. И в этот миг я рад оставить жизнь, Хочу стонать и пить ее лобзанье — А речь ее... Какие звуки могут Сравниться с ней — младенца первый лепет, Журчанье вод, иль майский шум небес, Иль звонкие Баяна Славья гусли.
В бумагах Пушкина сохранился первоначальный вариант сцены «Светлица», писанной народным стихом (в 1830 г.):
— Княгиня, княгинюшка, Дитя мое милое. Что сидишь невесело, Головку повесила? Ты не весь головушку, Не печаль меня старую, Свою няню любимую. — Ах, нянюшка, нянюшка, милая моя — Как мне не тужить, как веселой быть? Была я в девицах, друг любил меня. Вышла за него, разлюбил меня. Бывало, дружок мой целый день сидит Супротив меня, глядит на меня, Глядят на меня, не смигивает, Любовные речи пошептывает. А ныне дружок мой ни свет ни заря Разбудит меня да сам на коня, Весь день по гостям разгуливает. Приедет, не молвит словечушка мне Он ласкового, приветливого. — Дитя мое, дитятко, не плачь, не тужи, Не плачь, не тужи, сама рассуди: Удалый молодчик, что вольный петух — Мах, мах крылом — запел, полетел, А красная девица, что наседочка: Сиди да сиди, цыплят выводи. — Уж нет ли у него зазнобы какой? Уж нет ли на меня разлучницы? — Полно те, милая, сама рассуди: Ты всем-то взяла, всем-то хороша: Лица красотой, умом-разумом, Лебединою походочкой, Соловьиной поговорочкой, Тихим ласковым обычаем.
В рукописи отдельные сцены были первоначально полнее.
I
КНЯЖЕСКИЙ ТЕРЕМ
Дружко.
Уж эти девушки — никак нельзя им Не попроказить. Статочно ли дело Мутить нарочно княжескую свадьбу.
(Слышен крик.)
Ба! это что? да это голос князя!
(Девушка под покрывалом переходит через комнату.)
Ты видела?
Сваха.
Да, видела.
Князь (выбегает).
Держите! Гоните со двора ее долой! Вот след ее, с нее вода течет.
Дружко.
Да, так, вода. Юродивая, видно, Нечаянно сюда прокралась. Слуги, Над ней смеясь, ее, знать, окатили.
Князь.
Ступай, прикрикни ты на них, как смели Над нею издеваться и ко мне Впустить ее. (Уходит.)
Дружко.
Ей-богу, это странно. Кто там? (Входят слуги.) Зачем пустили эту девку?
Слуга.
Какую?
Дружко.
Мокрую.
Слуга.
Мы мокрых девок Не видели.
Дружко.
Куда ж она девалась?
Слуга.
Не ведаем.
Сваха.
Ох, сердце замирает. Нет, это не к добру.
Дружко.
Ступайте вон Да никого, смотрите, не впускайте. Пойти-ка мне садиться на коня.
(Уходит.)
Сваха.
Недаром песню чудную пропели, Недаром чудеса творятся. Чем-то Всё это кончится!
II
СВЕТЛИЦА
Мамка.
............................ Ну в ком ему найти, как не в тебе, Сокровища такого?
Княгиня.
Я слыхала, Что будто бы до свадьбы он любил Какую-то красавицу, простую Дочь мельника.
Мамка.
Да, так и я слыхала, Тому давно, годов уж пять иль больше. Но девушка, как слышно, утопилась, Так нечего об ней и поминать.
Княгиня.
Уже одну любил он да покинул, Так и меня покинуть может он.
Читайте еще: